Утро России. № 83 от 27.03.1915

Лондонские письма.

(От нашего корреспондента).

Падение Перемышля.

После долгих месяцев без сколько-нибудь ярких военных событий, когда каждый день был, как две капли воды, похож на предыдущий и когда, за неимением лучшего, газеты вынуждены были печатать крупным шрифтом такие события, как занятие английскими войсками нескольких десятков сажен немецких траншей, мы имеем, наконец, событие первостепенной важности. Сердца десятков тысяч русских граждан, находящихся сейчас на чужбине, радостно забились при мысли, что это на долю русской армии выпало счастье совершить новый великий подвиг, который явится, быть может, этапом в великой битве народов.

Перемышль пал. Общественное мнение Англии уже было подготовлено к тому, что дни этой крепости сочтены, но все же развязка долго-месячной осады явилась неожиданностью для широкой публики.

Публику столько раз вводили в заблуждение преждевременными сообщениями то о том, что Остэнде снова в руках союзников, то о том, что немцы прогнаны из Лилля, что она стала скептически относиться ко всем подобным предсказаниям. Поэтому и предсказания, делавшиеся многими журналистами относительно близкого падения Перемышля, принимались читателем с легкой скептической усмешкой.

Теперь, однако, нет места сомнению. Факт налицо: над Перемышлем развевается русское знамя, русская армия разрешила одну из труднейших задач на галицийском театре военных действий.

Лондон узнал об этом из вчерашних вечерних телеграмм. Вчерашние вечерние газеты выпустили большие афиши с краткими, но выразительными словами: «Падение Перемышля». По той лихорадочной поспешности, с которой раскупались экстренные выпуски газет, видно было, как эта новость захватила всех. Однако, вы ошибетесь, если подумаете, что на улицах Лондона проявилась хоть сотая доля того наэлектризованного возбуждения, какое было, судя по сегодняшним телеграммам, на улицах Петрограда и Москвы. Причина тому: во-первых, сама английская толпа, до чрезвычайности сдержанная, а, во-вторых, орфография названия этой крепости. Даже газетчики, которым, кажется, профессиональный долг велит надрывать горло, выкрикивая важнейшие события дня, становились в тупик, как произнести мудреное слово «Przemysl», и молчаливо указывали перстом на афишу. Лишь наиболее находчивые из них оглашали улицу криком то: «большая русская победа», то: «падение австрийской крепости».

Европейская транскрипция Перемышля — «Przemysl» настолько неудобосказуема для англичанина, что в большинстве случаев, после ряда тщетных попыток выговорить эту странную комбинацию букв, он махает рукой и сознается в своем бессилии. Даже Асквит в одной из своих парламентских речей не так давно, давая обзор военных событий, сказал приблизительно следующее: «что же касается операций русских в Галиции возле крепости, имени которой я произнести не могу»… Так вот, как это ни курьезно, а это кабалистическое слово «Przemysl» содействовало отчасти тому, что уличное возбуждение Лондона было сравнительно не велико.

Значительно больше возбуждения было заметно в районах, где живут французы и бельгийцы. Мне случайно пришлось быть вчера в общей зале одного большого отеля, населенного на половину бельгийцами, когда туда вбежал один из гостей с криком: «Перемышль пал!» Известие это подняло страшную суматоху, газету буквально разорвали на части и со всех сторон раздавались крики: «Vive le Russie!» и «Vive les Russe!» И мне показалось, что я прочел в глазах всех этих взволнованных и возбужденных беженцев несчастной Бельгии луч надежды, что падение Перемышля приближает для них тот день, когда они смогут возвратиться к своим разоренным очагам…

По сегодняшним утренним газетам, однако, мы можем видеть, какое огромное впечатление произвела весть о падении Перемышля на английское общество. Все газеты без исключения посвящают свои передовицы этому событию. Все они в одних и тех же почти выражениях оценивают этот факт, воздают дань удивления настойчивости, терпению и храбрости русских войск и с уважением отзываются о храбрых защитниках крепости, перенесших большие лишения за шесть месяцев осады. «Падение Перемышля, — пишет влиятельная «Morning Post», — не только поднимает еще больше престиж русских, но и придает им силу. Престиж — потому, что Перемышль был одним из самых сильных оплотов австрийской империи, а силу — потому, что осаждавшая крепость армия освободилась теперь для осады Кракова или для занятия Венгрии. Эхо этой победы будет услышано и в Будапеште, и в Вене, и в Берлине, и в Константинополе, в Бухаресте, в Риме и в Афинах. Не надо забывать, что в войне события влияют на людей несравненно сильнее, чем аргументы». Сравнивая далее Перемышль с Антверпеном, та же газета пишет: «есть разница между падением Антверпена и Перемышля: Антверпен открывал путь лишь к закрытому морю, тогда как галицкая крепость открывает дорогу к окончательной победе». Газета «Daily Mail», цитируя слова военного обозревателя газеты «Frankfurter Zeitung», писавшего не так давно о том, что Перемышль является «одной из самых сильных и самых современных (modern») крепостей Европы», говорит: «Это (взятие Перемышля) самый сильный удар, нанесенный немецким державам в текущем году, и нанесен он в такой момент, когда его политическое значение неисчислимо».

Падение Перемышля влияет, конечно, не только на ход военных действий на русском фронте. «Daily Express» так прямо и говорит: «И Франция и Великобритания разделяют все последствия полученного преимущества, так как интересы всех союзников суть одни и те же… Матросы броненосцев, предпринявшие в Дарданеллах самое трудное дело, какое когда-либо возникало, солдаты в траншеях Франции и Фландрии, все они не забудут Перемышля (хотя может и не сумеют выговорить это слово) и будут воодушевлены русской победой на совершение еще больших подвигов».

Некоторые газеты подчеркивают кстати разницу тона русских официальных сообщений и немецких. На сколько первые скромны и составлены в выражениях, полных достоинства, на столько вторые нахальны, трескучи и полны ничем неоправдываемого бахвальства. Все мы помним вопли Вильгельма и Гинденбурга о Варшаве и что же: «планы маршала Гинденбурга свелись ни к чему. Его последовательные попытки взять Варшаву потерпели полное крушение», — пишет «Daily Express».